Re: Вятка - родина казачества
Добавлено: Пт май 21, 2010 4:32 pm
http://passion-don.org/ermak.html
Е. П. Савельев «Кто был Ермак и его сподвижники» 1904 г.
...В конце ХІІ в. новгородские выходцы среди пустынь и лесов в земле вотяков и черемисов основали город Хлынов, известный впоследствие под именем Вятки. Вятская община управлялась, как и древний Новгород, вечем, во главе которого стояли избранные народом атаманы 41). Община эта была сильнейшею на всем северо-востоке России, жители ее пахали землю и сеяли хлеб, торговали с другими новгородскими и великокняжевскими областями, с казанскими татарами, камскими и волжскими болгарами и пермяками. Не довольствуясь этими занятиями, они не редко на своих ушкуях (узких лодках) предпринимали дальние путешествие на Волгу, Каму и Северную Двину, грабили и разоряли местных жителей и в конце ХV века сделались, как и Азовские казаки на юге России, страшными не только для татар, но и для русских. По свержении татарского ига, Иоанн ІІІ обратил внимание на этот беспокойный народ, и в 1489 году Вятка была взята и присоединена к Москве. Разгром Вятки сопровождался большими жестокостями: так, главные народные вожаки были схвачены и казнены. (Аникеев, Лазарев, Богодайщиков и др.), а жители переведены в Московское государство и обращены в холопов. Но самый свободолюбивый и беспокойный элемент этого народа ни за что не хотел покориться Москве и рассеялся по северу ивостоку России. Большая часть из этих удальцов с своими семьями на судах спустилась вниз по Вятке и Волге до Жигулей и укрылась в этом мало доступном и диком краю. В первой половине ХVІ столетия эта удалая вольница с Волги перешла волоками на Иловлю и Тишанку, а потом, при появлении азовского и северского казачества в низовьях Дона, заняла земли по среднему течению этой реки до нынешней Казанской станицы и по нижнему — до Азова.
До покорения Казанского царства, т.е. до господства татар на Волге, волжское казачество не имело никаких сношений с Москвою, а потому русские летописцы этого времени о нем вовсе умалчивают; лишь в 1519 году посол Голохвостов в своей грамоте из Керчи сообщал, между прочим, великому князю, что Ногаи, теснимые казаками, хотели перейти Волгу, но астраханский царь их не пустил.
В позднейших официальных актах волжские казаки упоминаются под 1547 годом, как служившие Москве и охранявшие границы ее от набегов татарских полчищ, ногайцев и астраханцев; это, по всей вероятности, были казаки городецкие, т.е. мещерские, а также всякие выходцы из пределов Московского государства, располагавшиеся по городкам Симбирского Поволжья, которых наши летописцы, вообще, называли казаками, хотя с настоящим казачеством они ничего общего не имели. Новгородцы, ушедшие из Вятки, в 30 и 40 г.г. ХVІ столетия располагались станами ниже Симбирска, а именно, от Саратова до устьев р. Камышенки, где в лесистых и мало доступных оврагах и балках, какими богат правый берег Волги, они всегда могли укрыться от нападений сильнейшего врага. Вскоре после этого они перешли, как сказано выше, на р.р. Иловлю и Тишанку и осели там городками, а с половины ХVІ столетия они стали расселяться по среднему и нижнему течению Дона вплоть до Азова.
Присутствие новгородского элемента в Донском казачестве сказывается, по исследованиям академика Ознобишина, в архитектуре построек древних церквей, часовен, народной орнаментации, нравах, обычаях, суевериях, свадебных обрядах, народном говоре, вечевом правлении (войсковой круг), а главным образом, в антропологическом сходстве современного Донского казачества с древними варягами — новгородцами…
Во второй половине ХVІ века станы казаков располагались по среднему и нижнему течению Дона до Азова, по Донцу, Хопру, Бузулуку и Медведице, нижней Волге, берегам Каспийского моря и при устьях Яика. Это была могущественная сила, с которою приходилось серьезно считаться мусульманскому миру. Окруженное со всех сторон неверными, христианское казачество, естественно, стремилось к единоверному ему православному царю и всячески старалось прийти к нему на помощь в борьбе с его врагами. Это хорошо понимал царь Иоанн Васильевич и пользовался казаками даже сверх меры. Так, при взятии Казани и Астрахани, в войнах с Ливонией, Литвой и Швецией казаки были всегда впереди, первые лезли на стены неприятельских укреплений, Нарвы, Дерита, Нейгауза, Шмильтена и других, делали подкопы или просто ломами разбивали каменные стены и врывались в город…
Казаки, бывшие под Казанью, не могли быть новгородцами, т.е. вятчанами, во-первых, потому, что последние были недовольны Москвой за бывшие притеснения и всячески обособлялись от нее, даже и в церковном отношении; во-вторых, своим вооружением, одеждой и конскими украшениями (новгородцы не были конниками, а ушкуйниками) не могли поразить московское воинство, так как тем и другим они не отличались от жителей других русских областей. Следовательно, это были казаки Азовские, Алано-Готы, пришедшие с низовьев Дона.*
(Примечание Е. Х. По названному сказанию, казаки с Дона, в числе 300 конных, неожиданно явились под Казанью и своим странным одеянием, вооружением и конским убранством, якобы, привели в удивление московских ратников. Цифра «300» смешна в сравнении с участвовашим в войне войском – сотни тысяч человек. Война с Казанью происходила в период, когда особо своевольные вятчане уже покинули Вятку; оставшиеся получали некоторые привелегии, но за это участвовали в походах на стороне Москвы. Так что аргументы Е. Савельева в данном случае неубедительны. Исход с Вятки он связывает с событиями 1489г., но одновременно с этим говорит о переселении людей на Волгу с Вятки только в 1530-40г. Тем самым отводя вятчанам вторую роль в формировании начального казачества на Дону. Особых причин покидать Вятку до сер. 16в. не было, кто хотел – ушли ранее. Второй исход можно связать с временем после взятия Казани в 1552г., когда Москва перестала нуждаться в военной помощи вятчан их привилегии были урезаны. Об этом можно судить по ситуации с Каринскими князьями.)…
Несмотря на славное, беспримерное во всемирной истории, трехсотлетнее служение казачества Российскому Престолу и его геройские подвиги, всеми признанные и по достоинству оцененные, даже с высоты Престола, русские историки о казачестве отзываются с какой-то двусмысленностью и как бы замалчивают истинное значение событий, между тем как иностранцы, случайно заброшенные на Дон, как то: Ригельман, де-Романо (1802 г.) и др. глубже вникали в суть вещей и оценивали заслуги казачества перед Россией более правильно. Ни один из них даже не дерзнул производить казаков от беглых из Московского государства, как это сделали невежественные московские летописцы. От этого заблуждения не избег и наш знаменитый историограф Карамзин...
Азовские казаки, как потерпевшие в силу своих исторических судеб метисацию крови с южными народами, древними персами, парфянами, тюрскими племенами, эллино-скифами (греками-колонизаторами), были, большей частью, брюнеты с вьющимися или волнистыми волосами, среднего роста, крепкого сложения,выносливы, храбры и предприимчивы. Тип этот и теперь очень резко выражается среди казаков низовых станиц, в особенности, в Старочеркасской и Раздорской на Дону и даже выше, до хутора Калача Пятиизбянской станицы. Выше по Дону он почти отсутствует.
Характерные признаки этого типа: средний рост, высокие ноги, при коротком туловище (этот характерный признак не встречается у великороссов); волосы на голове и бороде черные, всегда волнистые, иногда на голове курчавые; довольно часто — при черных волосах на голове, усы и борода рыжие с красниной, жесткие; нос большой, всегда с горбинкой, так называемый орлиный или ястребиный, в отличие от носа семитического (еврейского); лицо продолговатое, смуглое, иногда с правильным овалом, как у лезгин, (Аланы-Лезги были родствены древним Аланам-Готам), а чаще, при узком подобранном подбородке, у скул широкое (личманые, как говорят на Дону); глаза черные, переходящие в карие и желтые; взор строгий, пронзительный; голова средняя, круглая, с широким, немного выпуклым лбом.
Тип казаков-новгородцев: ноги длиннее туловища, собственно высоки в голенях, прямые; рост высокий; широкая могучая грудь; лицо белое; подбородок небольшой и круглый; нос большой, прямой, хрящеватый, носовая перегородка не выдается; голова круглая; лоб высокий, прямой; волосы на голове от темно-русых до черных, на усах и бороде светлее, волнистые (По исследованию американского профессора-антрополога Гульда, характерными признаками природных воинов и мореходцев являются короткое туловище, высокие развитые ноги и длинные руки и шея. Физическое различие человеческих рас. Профес. Ранке, 1902 г.).
Казаки этого типа идут во гвардию и артиллерию, первого же — составляют лихую кавалерию, известную своею подвижностью всему миру. Казаки верховых станиц, как большей частью переселившиеся из древнего Рязанского княжества, составляют переходную степень от казаков, названных выше типов к великороссам...
Комментарии. Автор выделяет два основных типа казаков Дона: южный, как мы теперь знаем, булгарский, и вятско-новгородский. Оба типа как раз и могли сойтись на Вятке, перенять др. у др. навыки и традиции, стать единым войсковым товариществом. Территориально на Вятке было две (выделенные археологически) волости: Моломская и Никульчинская. По Нариман Тарихы - Арча-булгарская и Балын-нукратская, т. е. Булгарская и Новгородская. В последний период существования республики этнические различия отошли на второй план. Приток новгородцев, думаю, был многоэтапный, начиная с домонгольского времени. Вероятно, особенно много их появилось после разгрома Новгорода в 1470-х годах.
Е. П. Савельев «Кто был Ермак и его сподвижники» 1904 г.
...В конце ХІІ в. новгородские выходцы среди пустынь и лесов в земле вотяков и черемисов основали город Хлынов, известный впоследствие под именем Вятки. Вятская община управлялась, как и древний Новгород, вечем, во главе которого стояли избранные народом атаманы 41). Община эта была сильнейшею на всем северо-востоке России, жители ее пахали землю и сеяли хлеб, торговали с другими новгородскими и великокняжевскими областями, с казанскими татарами, камскими и волжскими болгарами и пермяками. Не довольствуясь этими занятиями, они не редко на своих ушкуях (узких лодках) предпринимали дальние путешествие на Волгу, Каму и Северную Двину, грабили и разоряли местных жителей и в конце ХV века сделались, как и Азовские казаки на юге России, страшными не только для татар, но и для русских. По свержении татарского ига, Иоанн ІІІ обратил внимание на этот беспокойный народ, и в 1489 году Вятка была взята и присоединена к Москве. Разгром Вятки сопровождался большими жестокостями: так, главные народные вожаки были схвачены и казнены. (Аникеев, Лазарев, Богодайщиков и др.), а жители переведены в Московское государство и обращены в холопов. Но самый свободолюбивый и беспокойный элемент этого народа ни за что не хотел покориться Москве и рассеялся по северу ивостоку России. Большая часть из этих удальцов с своими семьями на судах спустилась вниз по Вятке и Волге до Жигулей и укрылась в этом мало доступном и диком краю. В первой половине ХVІ столетия эта удалая вольница с Волги перешла волоками на Иловлю и Тишанку, а потом, при появлении азовского и северского казачества в низовьях Дона, заняла земли по среднему течению этой реки до нынешней Казанской станицы и по нижнему — до Азова.
До покорения Казанского царства, т.е. до господства татар на Волге, волжское казачество не имело никаких сношений с Москвою, а потому русские летописцы этого времени о нем вовсе умалчивают; лишь в 1519 году посол Голохвостов в своей грамоте из Керчи сообщал, между прочим, великому князю, что Ногаи, теснимые казаками, хотели перейти Волгу, но астраханский царь их не пустил.
В позднейших официальных актах волжские казаки упоминаются под 1547 годом, как служившие Москве и охранявшие границы ее от набегов татарских полчищ, ногайцев и астраханцев; это, по всей вероятности, были казаки городецкие, т.е. мещерские, а также всякие выходцы из пределов Московского государства, располагавшиеся по городкам Симбирского Поволжья, которых наши летописцы, вообще, называли казаками, хотя с настоящим казачеством они ничего общего не имели. Новгородцы, ушедшие из Вятки, в 30 и 40 г.г. ХVІ столетия располагались станами ниже Симбирска, а именно, от Саратова до устьев р. Камышенки, где в лесистых и мало доступных оврагах и балках, какими богат правый берег Волги, они всегда могли укрыться от нападений сильнейшего врага. Вскоре после этого они перешли, как сказано выше, на р.р. Иловлю и Тишанку и осели там городками, а с половины ХVІ столетия они стали расселяться по среднему и нижнему течению Дона вплоть до Азова.
Присутствие новгородского элемента в Донском казачестве сказывается, по исследованиям академика Ознобишина, в архитектуре построек древних церквей, часовен, народной орнаментации, нравах, обычаях, суевериях, свадебных обрядах, народном говоре, вечевом правлении (войсковой круг), а главным образом, в антропологическом сходстве современного Донского казачества с древними варягами — новгородцами…
Во второй половине ХVІ века станы казаков располагались по среднему и нижнему течению Дона до Азова, по Донцу, Хопру, Бузулуку и Медведице, нижней Волге, берегам Каспийского моря и при устьях Яика. Это была могущественная сила, с которою приходилось серьезно считаться мусульманскому миру. Окруженное со всех сторон неверными, христианское казачество, естественно, стремилось к единоверному ему православному царю и всячески старалось прийти к нему на помощь в борьбе с его врагами. Это хорошо понимал царь Иоанн Васильевич и пользовался казаками даже сверх меры. Так, при взятии Казани и Астрахани, в войнах с Ливонией, Литвой и Швецией казаки были всегда впереди, первые лезли на стены неприятельских укреплений, Нарвы, Дерита, Нейгауза, Шмильтена и других, делали подкопы или просто ломами разбивали каменные стены и врывались в город…
Казаки, бывшие под Казанью, не могли быть новгородцами, т.е. вятчанами, во-первых, потому, что последние были недовольны Москвой за бывшие притеснения и всячески обособлялись от нее, даже и в церковном отношении; во-вторых, своим вооружением, одеждой и конскими украшениями (новгородцы не были конниками, а ушкуйниками) не могли поразить московское воинство, так как тем и другим они не отличались от жителей других русских областей. Следовательно, это были казаки Азовские, Алано-Готы, пришедшие с низовьев Дона.*
(Примечание Е. Х. По названному сказанию, казаки с Дона, в числе 300 конных, неожиданно явились под Казанью и своим странным одеянием, вооружением и конским убранством, якобы, привели в удивление московских ратников. Цифра «300» смешна в сравнении с участвовашим в войне войском – сотни тысяч человек. Война с Казанью происходила в период, когда особо своевольные вятчане уже покинули Вятку; оставшиеся получали некоторые привелегии, но за это участвовали в походах на стороне Москвы. Так что аргументы Е. Савельева в данном случае неубедительны. Исход с Вятки он связывает с событиями 1489г., но одновременно с этим говорит о переселении людей на Волгу с Вятки только в 1530-40г. Тем самым отводя вятчанам вторую роль в формировании начального казачества на Дону. Особых причин покидать Вятку до сер. 16в. не было, кто хотел – ушли ранее. Второй исход можно связать с временем после взятия Казани в 1552г., когда Москва перестала нуждаться в военной помощи вятчан их привилегии были урезаны. Об этом можно судить по ситуации с Каринскими князьями.)…
Несмотря на славное, беспримерное во всемирной истории, трехсотлетнее служение казачества Российскому Престолу и его геройские подвиги, всеми признанные и по достоинству оцененные, даже с высоты Престола, русские историки о казачестве отзываются с какой-то двусмысленностью и как бы замалчивают истинное значение событий, между тем как иностранцы, случайно заброшенные на Дон, как то: Ригельман, де-Романо (1802 г.) и др. глубже вникали в суть вещей и оценивали заслуги казачества перед Россией более правильно. Ни один из них даже не дерзнул производить казаков от беглых из Московского государства, как это сделали невежественные московские летописцы. От этого заблуждения не избег и наш знаменитый историограф Карамзин...
Азовские казаки, как потерпевшие в силу своих исторических судеб метисацию крови с южными народами, древними персами, парфянами, тюрскими племенами, эллино-скифами (греками-колонизаторами), были, большей частью, брюнеты с вьющимися или волнистыми волосами, среднего роста, крепкого сложения,выносливы, храбры и предприимчивы. Тип этот и теперь очень резко выражается среди казаков низовых станиц, в особенности, в Старочеркасской и Раздорской на Дону и даже выше, до хутора Калача Пятиизбянской станицы. Выше по Дону он почти отсутствует.
Характерные признаки этого типа: средний рост, высокие ноги, при коротком туловище (этот характерный признак не встречается у великороссов); волосы на голове и бороде черные, всегда волнистые, иногда на голове курчавые; довольно часто — при черных волосах на голове, усы и борода рыжие с красниной, жесткие; нос большой, всегда с горбинкой, так называемый орлиный или ястребиный, в отличие от носа семитического (еврейского); лицо продолговатое, смуглое, иногда с правильным овалом, как у лезгин, (Аланы-Лезги были родствены древним Аланам-Готам), а чаще, при узком подобранном подбородке, у скул широкое (личманые, как говорят на Дону); глаза черные, переходящие в карие и желтые; взор строгий, пронзительный; голова средняя, круглая, с широким, немного выпуклым лбом.
Тип казаков-новгородцев: ноги длиннее туловища, собственно высоки в голенях, прямые; рост высокий; широкая могучая грудь; лицо белое; подбородок небольшой и круглый; нос большой, прямой, хрящеватый, носовая перегородка не выдается; голова круглая; лоб высокий, прямой; волосы на голове от темно-русых до черных, на усах и бороде светлее, волнистые (По исследованию американского профессора-антрополога Гульда, характерными признаками природных воинов и мореходцев являются короткое туловище, высокие развитые ноги и длинные руки и шея. Физическое различие человеческих рас. Профес. Ранке, 1902 г.).
Казаки этого типа идут во гвардию и артиллерию, первого же — составляют лихую кавалерию, известную своею подвижностью всему миру. Казаки верховых станиц, как большей частью переселившиеся из древнего Рязанского княжества, составляют переходную степень от казаков, названных выше типов к великороссам...
Комментарии. Автор выделяет два основных типа казаков Дона: южный, как мы теперь знаем, булгарский, и вятско-новгородский. Оба типа как раз и могли сойтись на Вятке, перенять др. у др. навыки и традиции, стать единым войсковым товариществом. Территориально на Вятке было две (выделенные археологически) волости: Моломская и Никульчинская. По Нариман Тарихы - Арча-булгарская и Балын-нукратская, т. е. Булгарская и Новгородская. В последний период существования республики этнические различия отошли на второй план. Приток новгородцев, думаю, был многоэтапный, начиная с домонгольского времени. Вероятно, особенно много их появилось после разгрома Новгорода в 1470-х годах.